Портал Кунцево Онлайн / В.Б. Муравьев/Иван Егорович Забелин

1.

ИВАН ЕГОРОВИЧ ЗАБЕЛИН

Чем более удаляется от нас время, в которое жил и работал Иван Егорович Забелин, тем яснее и убедительнее вырисовывается в перспективе времени его истинное значение в русской исторической науке. Сейчас уже стало очевидным, что в блестящей плеяде русских историков-классиков второй половины XIX - начала XX века он занимает место среди самых первых из них. деля его с С.М. Соловьевым и В.О. Ключевским.

Иван Егорович Забелин - автор фундаментальных работ по материальной и духовной жизни русского народа. Ему принадлежит обширный труд "История русской жизни с древнейших времен», работы о домашнем быте русских царей и цариц XVI-XVII веков, монографии о Смутном времени, о Петре I. статьи по другим вопросам русской истории, по археологии, этнографии, искусствоведению.
Забелин является создателем оригинальной теории философии исторического процесса. К этой теории западные исследователи пришли лишь спустя три четверти века после того, как она была изложена и опубликована Забелиным, но практически незамечена современниками.

Обстоятельства сложились так, что для современников и нескольких последующих поколений, включая и наше, имя Забелина, прежде всего, связывается с Москвой, и это тоже справедливо. Забелину принадлежит большое число научных и популярных работ о Москве, которыми он заложил основы научного изучения ее истории. Его «История города Москвы», вышедшая первым изданием в 1902 году, представляет собой труд, непревзойденный до настоящего времени по методике, богатству фактов, обилию догадок и обобщений.

Иван Егорович Забелин любил и досконально знал Москву, ее топографию, историю, ее предания. Ученые, писатели, художники, артисты и режиссеры, композиторы, когда возникала надобность в каких-либо сведениях о Москве, обращались к Забелину и всегда получали исчерпывающий ответ. Обширность его знаний о Москве вызывала удивление, казалась сверхъестественной и чуть не мистической.
Археолог СО. Долгов на праздновании 85-летия Ивана Егоровича Забелина сравнил его с пушкинским героем - Пименом-летописцем:

Твой образ благородный начертан Великим
Пушкиным потомкам в назиданье.
Кругом борьба царит, насилье и обман.
Здесь - тишина... И старец мирное творит
Еще одно сказанье...

Этот же образ легендарного русского летописца, обогащенный живыми чертами и фактами возникает и из воспоминаний современников.

Тверская Никольская, что на Зверинце, церковь, в которой совершилось Св. Крещение
Ивана Егоровича Забелина. Фотография 1892 г., которая была приложена к поздравительному адресу Тверской архивной комиссии Забелину в связи с 50-летним юбилеем его учено-литературной деятельности

Историк Д.И. Иловайский, давний знакомый и сослуживец И.Е. Забелина, на заседании «Общества истории и древностей Российских», посвященном его памяти, так характеризовал Забелина: «Много и упорно пришлось ему бороться с нуждой и со всякими другими трудностями прежде, нежели удалось выбраться на торную дорогу, добиться оценки своих работ и своего таланта. В этой борьбе, конечно, закалилась и его замечательная работоспособность. Да, это был один из тех самородков, которые, прошедши горнило нужды и тесноты, в результате дают крупный кусок чистого золота... Сколько я мог наблюдать Ивана Егоровича, мне он представлялся всегда превосходным типом русского и даже специально великорусского или московского человека, сметливого, талантливого, степенного, трезвого, до мозга костей проникнутого старозаветными, православными традициями, сознательно, без всякой рисовки, не поколебимо преданного своей родине и своей народности. Его обычная серьезность и трезвость, однако, нисколько не мешали ему при случае отдаваться веселости и проявлять чисто русский юмор, но все это в меру и отнюдь не в известном смысле так называемой широкой русской натуры... Внушительный, благообразный и, можно сказать, иконописный облик Ивана Егоровича, а также его высокая фигура и чрезвычайно крепкий, выносливый организм как-то невольно напоминают мне степенных, умных, умудренных опытом, московских бояр и наиболее деловитых думных дьяков, то есть лучших царских сотрудников и слуг, которые выносили на своих плечах главное бремя государственного строительства».
Близкий друг Забелина фольклорист и исследователь древнерусской письменности, многолетний секретарь «Общества истории и древностей Российских» Е.В. Барсов добавил к его образу несколько житейских, человеческих штрихов: «Самый внешний вид его отвечал богатырству его духа. Это был настоящий великорусский тип, с крепкой грудью, широкими плечами и ясными очами... В его мышлении образ преобладал над анализом понятия - и речь его была всегда спокойная и отчетливая; с первого же раза он производил впечатление человека чисто русского, положительного и практичного, талантливого и умного.

Жизнь он вел самую простую и незатейливую. Любимым кушаньем его были грибы, и он каждое лето сам их собирал и запасал на всю зиму. После обеда любил отдохнуть по деревенскому обычаю, чтобы вечером всегда быть с свежей головою».
Таким старцем-мудрецом, легендарным хранителем древних знаний и в то же время глубоко народным и характерным по сути и облику русским типом он запечатлен на портретах самых проницательных русских художников-портретистов рубежа XIX и XX веков И.Е. Репина и В.А. Серова.