И.Головина
Родителям, Вере Владимировне и Михаилу
Владимировичу Головниным, посвящается.
********
Над синею рекою
Лежит у самых ног,
У самых стен московских,
Чудесный уголок.
В июне – лип цветенье,
Дубравы шелестят,
Веселых пташек пенье,
И над рекой закат.
А в блеске солнца утреннем –
Той красоты венец,
Легендами окутанный
Нарышкинский дворец…
Обласкана, согрета,
Беспечна, весела,
Сюда съезжалась летом
Вся дачная Москва.
Но разве может долго
Быть счастлив человек?
И вот уж на пороге
Стоит двадцатый век.
И замутил, запутал –
Кто жив, а кто не жив! –
Жестокий и беспутный,
Все переворошив…
Но нет добра без худа.
А худа – без добра:
В былом гнезде дворянском –
Веселая пора.
Живут под общей крышею.
На улице одной
Дворянские детишки
С простецкой детворой.
Учились, пели звонко –
Иных давно уж нет –
Мальчишки и девчонки
Тех предвоенных лет.
Стихи в альбом писали,
Храня свою мечту,
По вечерам играли
И в штандор, и в лапту.
Им нечего бояться –
И лунною порой
К Москве-реке купаться
Бежали всей гурьбой…
О, кунцевской сирени
Изысканная масть!
Томление сиреневое,
Сиреневая страсть…
Она царит повсюду,
В оврагах и садах,
Сиреневое чудо,
Сиреневое чудо – «Ах!».
Губами – как к причастию…
Постой! Но не вернуть
Сиреневое счастье,
Сиреневую… жуть…
Нам не найти блаженства
Среди цветов и трав,
Свое несовершенство
До боли осознав.
…И замочила юбочку
Ночью у сирени
Сапожникова Любочка
С профессорским Евгением.
Влюблялись, целовались…
Но, будто тень крыла,
Ползет от дома к дому
Странная молва:
«У Веры папу взяли
Ночью – вы не слышали?»
(А доброхоты серые
Шмыгают, как мыши…).
И потихоньку плачут,
Власть кляня с тоской,
Кунцевские дачи…
Год тридцать седьмой.
Война! И с гордой силою
На гнев сменив тоску,
Давыдково, Мазилово –
Равненье на Москву.
И кунцевские мальчики
Застыли в тех рядах,
С сестренками и мамами
Простившись впопыхах.
Давыдково, Мазилово…
Мы отстоим с тобой
Последний, самый близкий
Рубеж перед Москвой!
И отстояли, вынесли
Все тяготы войны
Давыдково, Мазилово
Славные сыны.
…Нам никуда не деться
От памятных примет…
Ах, кунцевское детство
Послевоенных лет!
Зимой топили печи –
Уютней жара нет!
И зажигали свечи,
Когда гасили свет.
И ноги сунув в валенки,
Навстречу всем ветрам
Бежал большой и маленький
К мазиловским горам.
На лыжах и на санках
(Кто трусит – не герой!)
Летели спозаранку
С Архаровки крутой!
…Автобус тридцать пятый
Катит по Можайке.
«Эй, кому в ДавИдкове,
К двери пролезай-ка».
Кондукторша всесильная
Вам оторвет билет.
Давыдково, Мазилово.
Девятый километр…
Ах, девочки-отличницы
Из школы номер пять,
Красавицы и умницы –
Ну, где таких сыскать!
Мы в час глухой, полуночный
Не шли домой одни,
Боясь барачной, сумрачной
Мазиловской шпаны…
…Москва не сразу строилась.
Вот город укрупнен:
Давыдково, Мазилово –
Киевский район!
На лютиках, на кашках,
Безлики и грубы,
Растут пятиэтажки,
Как белые грибы.
Старушечки арбатские
(В глазах – сама печаль):
Давыдково…Мазилово…
Эдакая даль!
А у горы поклонной
Который год подряд
Цветет, весь в птичьих звонах,
Сказочный район!
…И тихо плещут воды,
И годы шелестят…
Надеюсь, что не вырубят
Тот яблоневый сад.
Что светлым и зеленым
Навек пребудет он –
Давыдково, Мазилово –
Любимый мой район! |
